| Из английской классической поэзии |
| Главная страница сайта | Переводы | Поэты Великобритании | Поэты США | Эмили Дикинсон |
William Blake / Уильям Блейк ---------- THE FLY --------- Little Fly, Thy summer''s play My thoughtless hand Has brush''d away. Am not I A fly like thee? Or art not thou A man like me? For I dance, And drink, and sing, Till some blind hand Shall brush my wing. If thought is life And strength and breath, And the want Of thought is death; Then am I A happy fly, If I live Or if I die. МОШКА Малютка мошка, Ты так хрупка! Тебя сгубила Моя рука. А чем не мошка Я, человек? Ведь ненамного Мой дольше век. Пою, танцую, Кружусь, пока Меня не сгубит Судьбы рука. Но если разум Для нас - как свет, И где нет мысли – Там жизни нет, То жить ли буду Иль смерти ждать, Счастливой мошкой Хочу летать. Из кн.: Анатолий Кудрявицкий. В белом огне ожиданья: Стихи и переводы. М., 1994. --------- THE LILY --------- The modest Rose puts forth a thorn, The humble Sheep a threat''ning horn; While the Lily white shall in love delight, Nor a thorn, nor a threat, stain her beauty bright. ЛИЛИЯ Тронь скромницу-розу - уколет до крови, А у барашка рога наготове. Лишь лилия в белом своем одеянии Струит нам любви беззащитной сияние. Перевод выполнен в 1994 году. ------------- LONDON ------------- I wander thro'' each charter''d street, Near where the charter''d Thames does flow, And mark in every face I meet Marks of weakness, marks of woe. In every cry of every Man, In every Infant''s cry of fear, In every voice, in every ban, The mind-forg''d manacles I hear. How the chimney-sweeper''s cry Every black''ning church appals; And the hapless soldiers sigh Runs in blood down palace walls. But most thro'' midnight streets I hear How the youthful harlot''s curse Blasts the new-born infant''s tear, And blights with plagues the marriage hearse. ЛОНДОН Где Темзе течь разрешено, А улочкам - спиралью виться, Брожу и вижу лишь одно: Унылые, тупые лица. Мужчина стонет ли без сил, Ребенок ли зашелся в плаче, Я чую: в воздухе застыл Запрет беззвучный жить иначе. Мальчишки-трубочиста вой Не слышен в благостном соборе. Увечный фронтовой герой, К дворцам твое взывает горе. И в час полночный здесь звучат Девчонки уличной проклятья, И новобрачные летят Как будто к дьяволу в объятья. Перевод выполнен в 1996 году. ------------ THE TIGER ------------ Tiger! Tiger! burning bright In the forests of the night, What immortal hand or eye Could frame thy fearful symmetry? In what distant deeps or skies Burnt the fire of thine eyes? On what wings dare he aspire? What the hand dare seize the Fire? And what shoulder, and what art, Could twist the sinews of thy heart? And when thy heart began to beat, What dread hand? and what dread feet? What the hammer? what the chain? In what furnace was thy brain? What the anvil? what dread grasp Dare its deadly terrors clasp? When the stars threw down their spears, And water''d heaven with their tears, Did he smile his work to see? Did he who made the Lamb make thee? Tiger! Tiger! burning bright In the forests of the night, What immortal hand or eye, Dare frame thy fearful symmetry? ТИГР Тигр, о тигр, багровый свет, В чащах ночи жаркий след, Кто, исполнен грозных сил, Злую плоть твою слепил? Чья бестрепетная длань Мышц свила тугую ткань? Кто прыжкам придал размах? Как огонь зажжен в глазах? Кем отмерен сердца стук? Кто, не покладая рук, В кузне ладил твою стать, Тяжкий молот тщась подъять? Что за цепью был обвит Мозг, где пламень темный спит? Кто с улыбкой в мир послал Мощи адской идеал? Кто был рад своей волшбе, Ужасаясь сам себе? Кем был агнец сотворен, И творцу милей ли он? Тигр, о тигр, багровый свет, В чащах ночи жаркий след, Кто, исполнен грозных сил, Злую плоть твою слепил? Перевод выполнен в 1996 году. Из журнала «Иностранная литература», 1997, № 5. © Анатолий Кудрявицкий, 1994, 1997. John Keats / Джон Китс ---------------------------------------------- Sonnet on the Grasshopper and Cricket ---------------------------------------------- The poetry of earth is never dead: When all the birds are faint with the hot sun, And hide in cooling trees, a voice will run From hedge to hedge about the new-mown mead; That is the Grasshopper''s - he takes the lead In summer luxury, - he has never done With his delights; for when tired out with fun He rests at ease beneath some pleasant weed. The poetry of earth is ceasing never: On a lone winter evening, when the frost Has wrought a silence, from the stove there shrills The Cricket''s song, in warmth increasing ever, And seems to one in drowsiness half lost, The Grasshopper''s among some grassy hills. КУЗНЕЧИК И СВЕРЧОК Поэзия земли пребудет вечно. Когда, насытясь солнечным теплом, Певуньи-птицы тянутся молчком Под сень дерев, вступает глас беспечный – То стрекотун-кузнечик. В бесконечной Мелодии, разлившейся кругом, Теперь солист он, хоть без сил потом Приляжет под травинкой первой встречной. Поэзия земли не прекратится. Пускай мороз молчанием сковал Досуг наш зимний, и унылы лица, - За печкою трещит сверчок, бахвал, И чудится: поет среди душицы Кузнечик, что нас летом чаровал. Перевод выполнен в 1995 году. ------------------------ Sonnet to Solitude ------------------------ O Solitude! if I must with thee dwell, Let it not be among the jumbled heap Of murky buildings; climb with me the steep, - Nature''s observatory - whence the dell, Its flowery slopes, its river''s crystal swell, May seem a span; let me thy vigils keep ''Mongst boughs pavillion''d, where the deer''s swift leap Startles the wild bee from the fox-glove bell. But though I''ll gladly trace these scenes with thee, Yet the sweet converse of an innocent mind, Whose words are images of thoughts refin''d, Is my soul''s pleasure; and it sure must be Almost the highest bliss of human-kind, When to thy haunts two kindred spirits flee. К ОДИНОЧЕСТВУ О, если, Одиночество, с тобою Я должен дни мои делить, уйдем Из города, забудем смрад, содом, И насладимся высью смотровою. Цветет здесь склон над искристой рекою, Приютен ветвяной тенистый дом – Покоя храм, хоть мчатся напролом Олени, разлучая пчел с пыльцою. Быть одному – всегда отдохновенье. Признаюсь все ж: мне слаще во сто крат Следить невинных дум и слов теченье, Души родной постичь высокий лад И ждать: вот-вот в молчанье, в упоенье Два сердца песнью общей зазвучат. Перевод выполнен в 1995 году. Из журнала «Иностранная литература», 1995, № 11. © Анатолий Кудрявицкий, 1995. Все права защищены. Перепечатка без разрешения правообладателя будет преследоваться по закону. За разрешением обращаться: akudryavitsky[at]mail.ru |
